— Кирилл…
— Правда, спасибо вам обоим. Если бы не вы…
Лэйла вздрогнула. Адвокат повернулся к Кириллу и покачал головой.
— Ты ничему так и не научился, человек. Мы не люди. Не благодари нас. Мы выполняем то, что принесет нам выгоду.
Мужчина на это никак не отреагировал. Он сказал то, что думал, а нечеловеческая природа собеседников его интересовала в самую последнюю очередь.
Через пятнадцать минут машина остановилась около небольшого офиса, откуда выскочила высокая подтянутая девушка, с сумкой через плечо.
Женька оказалась совершенно не похожа на своего старшего брата. А еще она была совершенно не женственной. Короткие черные волосы были подвернутые за не проколотые уши.
Аккуратная блузка, жилетка, брюки и неожиданно — кроссовки.
На шее фотоаппарат, на поясе то ли кобура от него, то ли еще один фотоаппарат. Повернувшись к зданию, девушка махнула кому-то рукой и села в машину.
Семья отправилась дальше по своим планам.
И следующие четыре часа, пока семья Кирилла была в театре и в ресторане, компания путешественников в прошлое провела в тяжелом молчании.
На душе у Кирилла было тяжело. Он отлично понимал, что именно сейчас увидит. Но даже самые худшие его подозрения не описывали всего того, что случится дальше.
Сзади села Женька, по стечению обстоятельств — как раз туда, где сидел с хладнокровным видом Адвокат.
Лэйла, вцепившись в ладонь Кирилла, толком и не знала, пытается она успокоить его, или пытается зацепиться за реальность сама. Симпатичный ей человек переживал, а она не могла ему ничем помочь.
Что думал Адвокат, было известно только ему одному. По бездне в его глазах вряд ли кто-то смог бы понять хоть что-то. Лэйла, хоть и знакома была с ним давно, исключением из этого правила не была.
— Когда все случилось? — спросил он у Кирилла.
Мужчина задумался.
— Без четверти полночь.
— Сейчас на часах одиннадцать двадцать. Все случится через двадцать пять минут. Лэйла, повтори…
— Не надо, — заговорил было мужчина и замолчал.
— Лэйла, повтори свое заклинание. Человек, я верю, что ты сильный, что у тебя хорошая сила воли. Но рисковать твоим рассудком — это последнее, чего я хочу в этой работе. Невменяемый контрактник это головная боль, поэтому мы не будем рисковать.
На этот раз Кирилл более чем благоразумно промолчал.
Лэйла, взглянув на него искоса, на этот раз мужчину целовать не стала.
Машина ехала, не превышая допустимую в городе скорость. Пассажиры молчали, Женька дремала на заднем сидении, Галина Анатольевна сонно жмурилась на город за окном автомобиля. Дмитрий Игоревич смотрел на дорогу.
Яркие огни супермаркета всплыли по правую сторону. На автостоянке, несмотря на поздний час, было полно машин. Завлекательно подмигивали билборды, яркие вывески заманивали припозднившихся прохожих, обещая сваренный кофе, поп-корн и интересный фильм.
На перекрестке никого не было, но Дмитрий Игоревич остановился на красном свете светофора, взглянул на жену.
— Галочка, скоро уже дома будем. Может, Женю разбудим?
— Пусть спит. Бедолага, сегодня совсем намаялась. Разбудим, когда совсем к дому подъедем.
Машина тронулась с места, набирая ход, но далеко не уехала.
Вначале Кирилл услышал взволнованный голос мамы:
— Дим, глянь вперед, мне кажется, или на нашу полосу кто-то выехал?
Отреагировать Дмитрий Игоревич не успел. Огромный тяжелый джип, вначале вильнул в сторону, а затем и вовсе выскочил на встречу, слепя людей, сидящих в седане. Дмитрий Игоревич вильнул в сторону, ударив по тормозам, надеясь прижаться к обочине и разминуться с джипом, но удача была не на их стороне.
Огромный рыдван ударил машину лоб в лоб, сминая капот. А затем, не останавливаясь и не сбавляя ход, проехал по крыше седана. В свете ярких фонарей и вспышек вывесок супермаркета, Кирилл увидел за рулем того самого мужчину, которого успели оправдать на суде.
Одной рукой удерживая руль, он даже не смотрел куда едет. Запрокинув голову, преступник заливал в себя виски из горла…
Машина проехала мимо, скрылась за поворотом. Кирилл смотрел вперед и не видел.
Ни того, как из-под капота поднимается дымок. Ни того, как сплетены пальцы родителей. Ни того, что прямо над тем светофором, около которого должен был остановиться преступник, неярко светится что-то серо-серебристое.
Он смотрел вперед и понимал, что больше никогда не сможет этого забыть.
— Око за око, зуб за зуб, смерть за смерть, — тихий шепот Адвоката вырвал Кирилла из оцепенения. Над ухом звякнули бубенчики, на виски легли ледяные пальцы, и мужчина перестал себя осознавать…
Что отделяет людей от не людей? Поступки, слова, может быть, мысли или характер? Склад ума или то побудительное начало, которое толкает их на действия.
Где лежит границами между теми, кого мы с гордостью называем «человеком» или тем, кого мы презрительно или испуганно называем «нелюдь»?
Где граница, что разделяет реальность и миф? Чем они вообще отличаются, если у них что-то общее? И что вообще можно использовать в качестве мерила реальности? Веру или чувства, слова или логику? Человек, выбирая свою реальность, опирается на уши, сердце, душу или тело. Но их можно обмануть, что чаще всего и происходит. Реальность сплетается с вымыслом, вымысел становится реальностью.
Так все-таки как их отделить друг от друга. Чем воспользоваться.
Верой? Но вера деспотична. Она требует отринуть всё и вся, отдать и мысли, и чувства на откуп ей. Даже если ты не ощущаешь, ты веришь. Даже если ты думаешь, что что-то не так — ты веришь в благополучный исход, и твоя вера однажды может стать реальностью.